- Там, за облаками, нет больше ничего, - человек напротив меня, сосредоточенно наполнял свой стакан горьким Чивас. Как он оказался за моим столиком, я не успела заметить. Очевидно, подсел, прихватив с собой виски, пока я листала вчерашний таблоид.
- Простите? – мне нечасто приходится общаться с красивыми незнакомыми мужчинами.
- Когда преодолеваешь облачную завесу, оказываешься в абсолютном пространстве, куда не посмотри – везде только бледно-синий цвет. Понимаете? Час назад ты еще был на земле, минуту назад глядел на мир сверху, а теперь ты словно повис в синем пузыре, где нет ничего, кроме цвета.
- Вы пилот? – наконец, решилась спросить я.
- Я таксист, - улыбнулся мне в ответ незнакомец – Но это важно только здесь – внизу, понимаете? А в небе каждый сам себе хозяин и нет места именам и фамилиям, номерам банковского счета и маркам машины, никому нет дела: подтираетесь вы пятицентовой бумагой или мятным бамбуком. Вы можете быть проституткой или нобелевским лауреатом, но там вверху – его палец взметнулся к декоративному потолку кофейни – вы просто нагая голубоглазая женщина с темными вьющимися волосами.
Он замолчал и в упор посмотрел на меня.
- Именно поэтому, - сказал он – Я люблю смотреть в голубые глаза. Они напоминают мне о том, что я все еще человек.
Он аккуратно положил деньги на столик, коротко попрощался и покинул кофейню.
Я молча огляделась по сторонам, пытаясь убедиться, что этого мужчину видела не только я. Хмурая официантка сгребла оставленные им деньги и стакан с недопитым виски.
- Дорогуша, этот псих тебя не обидел? – спросила она.
- Псих? – только и сумела выговорить я.
- Он частенько сюда захаживает, втирает всем про небесную синь, достал уже, всех клиентов распугал.
- Но ведь он не говорит ничего плохого, - я посмотрела на опустевший стул рядом со мной.
- А по-моему несет всякую чушь про голых баб с голубыми глазами, - хмыкнула официантка и ушла к следующему столику.
В тот момент, я представила ее, нагую, с распущенными волосами в окружении бесконечно голубого неба и поняла, что незнакомец был абсолютно прав. С тех пор, я почти не думала о том, как меня зовут и где я родилась. Я обращалась напрямую к людям, каждого представляя там, где все лишнее отступало на второй план.